Миллиардер Михаил Прохоров заявил о создании новой партии. Ее оргкомитет соберется уже в середине апреля

Л. ЯРМОЛЬНИК: Вы знаете, что хотелось бы сказать с самого начала. От слова «партия» лично меня уже тошнит. Это слово – оно отпугивает тех, кто скажем так, уже живет давно. Потому что под словом «партия», во всяком случае, применительно к нашей стране, всегда почему-то создается что-то невероятно плохо управляемое, ровно голосующее, не обсуждающее. Просто какое-то такое… Ну, если хотите, может быть, это так по-актерски, какая-то такая толпа. Которой говорят налево — они идут налево, направо – они идут направо.

В этом смысле, конечно, слово «партия» не имеет того значения, которое есть в самом этом понятии. Я имею в виду в России. Поэтому, безусловно, поскольку Михаил Дмитриевич – человек современный, новый и ратующий за то, чтобы мы не подражали кому-то и не шли в каком-то строю, следуя наработанным принципам. Безусловно, это будет партия нового типа. И, безусловно, она будет отличаться от того, к чему привыкли мы в этой стране. Вот и всё. Я просто хочу, чтобы каждый член в этой партии мог объяснить, почему он в неё вступил, чего он хочет, за что он борется, что он пытается декларировать, доказывать и делать.

КОРРЕСПОНДЕНТ: При этом мы с Вами раньше говорили, и понравилась Ваша мысль, что, в общем-то, избиратель не обязан быть членом какой-либо партии.

Л. ЯРМОЛЬНИК: Нет, я вообще считаю, что ведь главное то, что декларировал (и я абсолютно знаю, что это так и есть) Михаил Дмитриевич. У нас всё как-то делается так, мы все время говорим про страну, вообще. А мне больше всего нравится то, что он все время призывает говорить о человеке. О человеке, о гражданине, о патриоте. О человеке, который за свою родину глотку перегрызет, и никуда отсюда не уедет. И будет хотеть переделать эту страну, чтобы ей можно было гордиться, чтобы здесь хотелось работать, чтобы здесь хотелось делать то, чем страна бы гордилась, вот и всё. Поэтому это должны быть очень умные, талантливые, преданные люди, которые хотят работать и создавать.

Извините за пафосность, но так коротко я вот могу только это объяснить. Я говорю о том, чего на самом деле я сам много лет делаю. Потому, что когда мне что-то удается, и у меня что-то получается, что я считаю, что это к чести страны. И я горд тем, что я украшаю своими достижениями и успехами то, что происходит в этой стране. Вот и всё.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Вы знаете, после выборов и до выборов многие либерально мыслящие, так сказать, говорили, что главная наша проблема – это отсутствие какой-то общей объединяющей силы. Партии, объединения, которые бы вот этих людей, которые выходят на митинги (вышли зимой), взяли под свое крыло. Это то самое, или что-то другое?

Л. ЯРМОЛЬНИК: Сегодня объединять легче. Вы знаете, те люди, на которых в основном нужно рассчитывать – это молодые люди. Это люди молодые, желательно образованные, у которых есть ноутбуки. И для того чтобы сегодня сговариваться и понимать друг друга, общаться друг с другом и принимать решение, можно это делать, сидя дома. Понимаете, да? Я считаю, что митинги, которые были, они, конечно, очень помогли сплочению и выражению несогласия и беспокойства. Скажем так, да? Но тенденция, что сейчас, когда выборы прошли, нужно продолжать собирать людей на площадях — я не совсем сторонник этого. Потому что есть масса людей, которые любят просто, чтобы собрались на площади. И, в общем, это скорее ведет к каким-то безобразиям. И каким-то, если хотите, рискам, с точки зрения правопорядка и охраны просто людей, понимаете?

КОРРЕСПОНДЕНТ: То есть, партия в вашем случае – это альтернатива площади?

Л. ЯРМОЛЬНИК: Конечно, да. Партия. Потому, что нужно спокойно сговариваться, и не кричать на трибунах. Я этого не люблю. Это все равно, какая-то такая традиция… Атеизм какой-то. Вот просто орать, и притом каждый орет под свое, и все такие разные. И вдруг ещё появляются какие-то националисты, которые вообще рады засвидетельствовать свое почтение, хотя это совсем не в теме. И это то, что вызывает только невероятный (неразборчиво), что у нас это все так происходит. Вот и всё.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Леонид, последний вопрос. Вот Михаил Дмитриевич в своем блоге объявил конкурс на название партии.

Л. ЯРМОЛЬНИК: Да.

КОРРЕСПОНДЕНТ: У вас есть какие-нибудь версии свои?

Л. ЯРМОЛЬНИК: Ну, я вообще… Мы об этом говорили, я вообще считаю, что партия может… Слово «Россия», слово «Новая», «Другая», «Правильная». Все это опять-таки, из как вот старого времени. Я думаю, что партия может носить имя инициатора.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Леонид, хотите поделюсь? У нас тут в корреспондентской родилось название уже для партии. Корреспонденты «Эха Москвы» уже придумали вам название.

Л. ЯРМОЛЬНИК: Вы нам придумали название? Какое?

КОРРЕСПОНДЕНТ: «Партия роста». Как вам?

Л. ЯРМОЛЬНИК: «Партия роста», в смысле 2 метра 4 сантиметра? (Смеется – прим. ЭМ.)

КОРРЕСПОНДЕНТ: Конечно.

Л. ЯРМОЛЬНИК: Это тема живая, да. Другой уровень тогда нужен. Нет, я думаю, что должна… Мне было бы понятней, и всем было бы понятней, если бы она конкретно… В названии партии была бы фамилия Прохорова. Мне бы то было бы понятней, конкретней. Это и ответственность, это и понятно о чем идет речь, и совершенно не название красит партию, а существо делает название модным и нужным, вот и все.